В плену у американской мечты

Ближе к концу фильма «Большой Лебовски» его главный герой Джеффри Лебовски (Чувак) едет в такси и слышит по радио одну из ранних песен группы Eagles. Джефф раздражённо просит темнокожего таксиста переключить станцию: «У меня была тяжёлая ночка, и я ненавижу грёбаных Eagles!» — на что водитель реагирует агрессивно и высаживает Чувака из авто.

Как и многие сцены из фильмов братьев Коэн, эта зарисовка имеет насыщенный культурный подтекст. Ненависть Чувака к Eagles объясняется биографически: он неюный мужчина, навсегда ментально застрявший в 1960-х; некогда он верил в идеалы пацифизма и контркультуры, но стал свидетелем их крушения в последующие десятилетия. Его любимая группа — Creedence Clearwater Revival, авторы антивоенных гимнов и апологеты ершистого свободомыслия, которые распались в 1972 году, навсегда оставшись в любимой Джеффом эпохе.

Eagles же в 1972-м только собрались, и, хотя по звуку они не так уж далеки от Creedence (и то и другое можно назвать кантри-роком), в контексте мировоззрения героя эта группа — злые близнецы его фаворитов.

С точки зрения неформалов и бунтарей, Eagles в 1970-х были первостатейной музыкой для нормисов. Их неторопливые ритмы, сладкие голоса и ласковые гитарные переборы охотно брали в ротацию радиостанции, их песни не отпугивали консервативную и зашоренную публику, их пластинки имели чудовищный коммерческий успех.

В одном только 1976 году Eagles выпустили компиляцию синглов Their Greatest Hits и студийный альбом Hotel California — они разошлись десятками миллионов копий и занимают соответственно первое и четвёртое место по продажам альбомов в США. Не за год, не за десятилетие, а за всю историю музыкальной индустрии.

В другой сцене «Большого Лебовски» выход карикатурного злодея Хесуса (в исполнении Джона Туртурро) сопровождается фламенко-версией песни Hotel California в исполнении Gipsy Kings. Таким образом Коэны аккуратно обозначают омерзение, которое Чувак испытывает к своему оппоненту по боулингу.

Главный герой культового фильма не одинок в своём отношении к Eagles: и в наши дни редко встретишь просвещëнного меломана, который ценил бы эту группу и в особенности её главный хит. Наряду с цеппелиновской Stairway to Heaven Hotel California входит в обойму песен, которые шутливо запрещают бренчать при выборе гитар в музыкальных магазинах, но Led Zeppelin — это классика, которая приелась, а песня Eagles вызывала раздражение изначально.

Однако если отбросить предрассудки и застарелые социальные конфликты, то следует признать, что Hotel California — песня по-настоящему величественная и богатая на подтексты.

Мелодию для будущего хита сочинил один из гитаристов Eagles Дон Фелдер. Без текстового сопровождения эта тема казалась ему комбинацией карибской и латиноамериканской музыки, потому черновик получил название Mexican Reggae. Действительно, многозначительный звук 12-струнных акустических гитар отдаёт чем-то испаноязычным, а неторопливый темп, синкопированный акцент приглушённой гитары в куплетах навевают ямайские ассоциации.

Да и основную мелодию куплета при должной фантазии можно вообразить в исполнении Боба Марли — есть в ней неуловимый тон растаманской тоски.

Авторами текста, как и обычно у Eagles, стали барабанщик-вокалист Дон Хенли и гитарист Гленн Фрей. Они задвинули экзотические звуковые коннотации далеко на задний план и сочинили один из самых американских текстов в истории рок-музыки: это чётко ощущается с первой же строчки «На тёмном пустынном шоссе» — о, сколько великих американских сюжетов стартует в подобной локации!

Итак, рассказчик обнаруживает себя на тёмном пустынном шоссе в крайне измотанном состоянии. Где-то вдалеке он видит мерцающий свет — и устремляется на огонёк в надежде найти ночлег. У входа в отель «Калифорния» его встречает таинственная дама и приглашает войти. Это может быть рай, а может быть и ад, думается персонажу.

Остановившись в отеле, рассказчик погружается в местный образ жизни: в компании безымянной женщины (всё той же? возможно) и других людей он пьёт шампанское (или наблюдает, как пьют другие), танцует (или наблюдает, как танцуют другие) и всё сильнее поддаётся обаянию глянцевого мира.

Структура песни немного проще, чем кажется из-за её пафосной, многослойной аранжировки. Припев звучит всего два раза, перемежая три куплета, каждый из которых — по две строфы. Так вот, в третьем куплете (или пятой и шестой строфах) наступает кульминация Hotel California, в которой эмоциональный накал нарастает, но в то же время затуманивается конкретика.

Загадочная женщина сообщает рассказчику, что «мы все здесь просто пленники (узники) нашего собственного устройства (изделия, творения)». Герой лицезреет постояльцев отеля на «пиру», где они «пронзают зверя стальными ножами, но не могут убить его». Рассказчик пытается сбежать из «Калифорнии», но его останавливают слова ночного сторожа: «Ты можешь выписаться в любое время, но никогда не сможешь уйти».

И в этом месте, не возвращаясь в третий раз к припеву, группа переходит к двойному гитарному соло, в котором Дон Фелдер и Джо Уолш спорят, сражаются, а затем начинают играть в унисон общую эпическую тему, создавая для песни развязку-катарсис.

Eagles ставили целью делать кинематографичные песни — создающие у слушателя ощущение, что он смотрит фильм. Hotel California выглядит удачной попыткой сыграть в эту игру — судя по «зрительскому» признанию, одной из самых удачных в истории рока. Текст написан словно по учебнику сторителлинга: по нему рассыпаны фразы, которые активируют органы чувств — не только зрение, но обоняние, вкус, осязание (чего стоят «сладкий летний пот» и «розовое шампанское на льду»). Каждая стихотворная строчка легко конвертируется в рисунок для раскадровки или панель комикса.

Но что особенно кинематографично и многозначительно — это пронизывающее всю композицию ощущение локации, впечатление, что всё это происходит в каком-то конкретном месте.

Хорошо известно, каким именно пунктом на карте вдохновлялись Дон Хенли и Гленн Фрей. Это знаменитый Beverly Hills Hotel на бульваре Сансет в Лос-Анджелесе.

Зелёно-персиковый гостиничный комплекс уже добрую сотню лет служит хрестоматийным олицетворением голливудского лоска. Отель открылся в 1912-м — в то время, когда кинобизнес в этой местности ещё не развернулся по полной, но уже прослыл многообещающей инвестицией.

Открывались новые студии, фильмов выпускали всё больше, а актёры вроде Чарли Чаплина, Бастера Китона, Дугласа Фэрбенкса и Мэри Пикфорд вырастали в первых звёзд мирового значения. Они же и селились на бульваре Сансет и в его окрестностях, превращая почти безлюдную территорию, состоявшую в основном из сельскохозяйственных угодий, в один из самых престижных районов Америки. Статус Beverly Hills Hotel нарастал постепенно, в конце 1920-х он даже на несколько лет закрылся из-за тягот Великой депрессии, но примерно с середины 1930-х засиял с максимальной силой.

Здесь можно было увидеть практически все первые лица англоязычного шоу-бизнеса 1930–70-х: от Марлен Дитрих до Фрэнка Синатры и от Джона Уэйна до Джона Леннона. Отель не был локацией для туристов или приезжих деловых людей — он был социальным центром и площадкой для тусовок, декорацией для фотосессий и фасадом красивой жизни. Знаменитости плавали в бассейне и вдрызг напивались, подписывали контракты и отмечали дни рождения, заводили важные знакомства и проводили время с любовниками и любовницами.

Говорят, великая Элизабет Тейлор провела в Beverly Hills Hotel шесть медовых месяцев с шестью разными мужьями.

Архитектор Элмер Грей спроектировал здание гостиницы в стиле средиземноморского возрождения — эклектичной эстетике, сочетающей зодчество испанских колонистов, венецианскую готику и мавританские элементы. У ценителей строительной строгости и выверенности такая манера может вызвать головокружение и передозировку сахаром. У человека, хорошо знающего Москву, телесный цвет и нарядные башенки Beverly Hills Hotel могут вызвать справедливые ассоциации с небезызвестным «лужковским стилем».

Как раз эти башенки в обрамлении пальм и на фоне нежного закатного неба изображены на обложке альбома Hotel California, что делает намёки Eagles совсем уж прозрачными. Отель «Калифорния» в песне — это, конечно, не буквальный розовый дом в Беверли-Хиллз (там едва ли можно заночевать случайно, как это делает рассказчик). Это схематичный образ голливудской роскоши и той публики, которая в ней купается (или хотя бы к ней стремится).

Как и любой удачный литературный текст, лирика Hotel California открыта для интерпретаций: скрытыми темами песни называли наркозависимость, сатанизм, проституцию и другие пороки. Но как неоднократно подтверждал автор текста Дон Хенли, Hotel California — это именно размышление о гедонизме, неумеренности и нарциссизме, которые идут бок о бок с музыкальной и кинематографической индустриями: «Лишь очень тонкая грань отделяет американскую мечту от американского кошмара».

Песня Hotel California занимает вполне заслуженное место в ряду произведений, которые можно охарактеризовать как «голливудский декаданс». Это фильмы, книги и песни, снимающие позолоту с шоу-бизнеса и заворожённо рассматривающие его, как любят говорить американские журналисты, dark underbelly («тёмное подбрюшье»).

В этом жанре написаны роман Натанаэла Уэста «День саранчи», чей главный герой фантазирует о сожжении Лос-Анджелеса, нуар Билли Уайлдера «Бульвар Сансет», книга Жаклин Сюзанн «Долина кукол», песня Red Hot Chili Peppers Californication и, например... всё тот же «Большой Лебовски» братьев Коэн, в котором Лос-Анджелес населяют бесхозные персонажи каких-то других кинофильмов и люди, для которых американская мечта стала кошмаром. Выписаться из этого отеля можно в любой момент, но покинуть его нельзя.

Когда не слишком серьёзный и деловой человек видит вывеску со своим именем или фамилией, он непременно фотографируется на её фоне — таков закон всех не слишком серьёзных и деловых людей.

Так же поступил и Джим Моррисон в 1970 году, снявшись вместе с остальными участниками The Doors в недорогом отеле Morrison (кстати, в каком-то получасе езды от роскошного Beverly Hills Hotel). Официального разрешения на съёмку не было — группе и фотографу Генри Дилцу пришлось выждать, когда администратор покинет стойку, и быстро занять свои места. Снимок стал обложкой соответствующего альбома, а поклонники The Doors продолжили посещать локацию спустя годы после закрытия в целом непримечательной гостиницы.

Благодаря собственному тончайшему чутью в сочетании с магией алгоритмов группа «Молчат дома» прославилась на весь мир и плотно склеила в массовом сознании три вещи: угрюмый и сухой постпанк, песни на русском языке и архитектуру брутализма. С последним им помогло размещённое на обложке «Этажей» парадное фото отеля «Панорама», расположенного в словацком посёлке Штрбске-Плесо на берегу одноимённого горного озера. В отличие от многих памятников социалистического модернизма, гостиница не пришла в упадок и по сей день принимает любителей зимнего спорта и горного хайкинга.

Хиппи-патриархи The Grateful Dead посвятили свой седьмой студийный альбом отелю Mars в Сан-Франциско. Это было то, что по-английски называют flophouse — «дешёвая ночлежка для самых бедных постояльцев», одним из которых некогда был легендарный писатель Джек Керуак. В своём роде культовое место, Mars Hotel к середине 1970-х пришёл в совсем уж неприглядный вид; авторы обложки Олтон Келли и Стэнли Маус во вполне хиппарском духе переместили здание в яркий сюрреалистический пейзаж — это даже не настоящий Марс, а скорее то, как видели другие планеты авторы наивной винтажной фантастики. Выполнившую свою культурную миссию гостиницу снесли через пару лет после запечатления для обложки важного блюз-рокового альбома.

Этот текст вышел в печатном «Номере». Больше интересного — в телеграм-канале и на YouTube Святослава Иванова.

Хотите сделать материал для «Номера»? Пожалуйста, заполните анкету — если нам подойдёт ваша тема, мы свяжемся с вами в течение нескольких рабочих дней.

На обложке: Отель Beverly Hills. 1989 год. Фото: Alan Light, Wikimedia Commons, CC BY 2.0