Приют смятенных душ

«Отель „Челси“ был точно кукольный домик из „Сумеречной зоны“: каждый из ста номеров — отдельная маленькая вселенная», — писала Патти Смит, поэтесса и певица, в книге «Просто дети», лирических воспоминаниях о её юности и об отношениях с фотографом Робертом Мэпплторпом. В «Челси» оба въехали в конце 1960-х задолго до обретения славы: Смит и Мэпплторпу было чуть за двадцать, и они находились на абсолютной мели — бывали дни, когда им буквально не хватало денег на еду. «Я бродила по коридорам, высматривая духов отеля — и живых, и мёртвых, — продолжала Патти. — Сколько же людей творило, беседовало и бесновалось в этих комнатах викторианского кукольного домика! Сколько юбок прошуршало по истёртому мрамору лестниц! Сколько скитальческих душ заключало здесь союз, оставляло свой след и гибло!»

Снять маленький номер в «Челси» Смит и Мэпплторпу удалось в том числе благодаря необычной политике управляющего отелем Стэнли Барда, мыслившего себя патроном искусств. Унаследовавший должность от отца в 1964 году, Бард ценил присущую гостинице особую творческую атмосферу. Не зря Томас Вулф именно здесь написал «Домой возврата нет», Джек Керуак — «В дороге», а Уильям Берроуз — «Голый завтрак». Носитель безупречно поэтической фамилии, Бард знал, что жизнь писателей, художников и музыкантов зачастую не отличается стабильностью, — и закрывал глаза на то, что многие из них, бывало, оказывались неспособны вовремя заплатить за ночлег. Он делал им скидки, закрывал глаза на долги, а ещё брал квартплату «натурой» — произведениями искусства.

«Стены завешаны всяческой мазнёй — гигантскими, режущими глаз картинами, которые их авторы втюхали Стэнли Барду вместо арендной платы, — описывала Патти Смит интерьер „Челси“. — Энергия и отчаяние оборотистых юных дарований бьют в отеле через край. Тут выходцы из всех социальных слоёв. Бродяги с гитарами и удолбанные красавицы в викторианских платьях. Поэты-торчки, драматурги-торчки, кинорежиссёры-банкроты, французские актёры. Всякий, сюда входящий, — уже кто-то, даже если во внешнем мире он — никто».

Построенный в 1884 году в характерном неоготическом стиле на широкой 23-й улице Манхэттена «Челси» изначально представлял собой не гостиницу, а кооперативный дом-коммуну. Архитектор Филип Хьюберт (или Филип Юбер — он родился в Париже и эмигрировал в США подростком) был почитателем идей утопического социалиста Шарля Фурье и видел в «Челси» нечто вроде прообраза фаланстера — своеобразного дворца-колхоза из текстов французского философа, обитатели которого вскладчину производят материальные и культурные ценности (но пользуются результатами сообразно степени таланта и трудового вклада — без автоматической «уравниловки»). Несмотря на размах — одно время «Челси» был самым высоким зданием Нью-Йорка, — план оказался не слишком жизнеспособным: к началу XX века «фаланстер» пришёл в упадок, и в 1905 году его переоборудовали в отель традиционного типа. Тем не менее присущий гостинице интеллектуальный флёр никуда не делся, а среди жильцов во все времена было немало творческих личностей: так, в 1907-м в «Челси» останавливался знаменитый американский писатель Марк Твен.

Сохранилась и нетипичная для общества, в котором «человек человеку волк», система взаимовыручки. Композитор Джордж Клейнсингер, автор популярных детских песен и музыки для мультфильмов, проживший в «Челси» четверть века, вспоминал, как встретил в вестибюле пару несчастных наркоманов — и, недолго думая, бесплатно пустил обоих переночевать в свой номер. Вполне вероятно, случайные постояльцы решили, что переживают особенно забористую галлюцинацию: в нескольких комнатах, которые снимал в «Челси» композитор, жили игуаны, тарантулы, черепахи, ящерицы, змеи и небольшой гиппопотам. Само здание словно притягивало к себе эксцентриков всех мастей.

«Это один из тех отелей, в которых есть всё, что мне так нравится в отелях, — писал о нём поэт и певец Леонард Коэн. — Я люблю отели, куда в четыре утра можно привести с собой карлика, медведя и четырёх дам, затащить их в номер — и никто не обратит на это внимания».

Коэн, один из двух главных исполнителей авторской песни на Американском континенте наряду с Бобом Диланом, сочинил, возможно, самую знаменитую композицию, посвящённую отелю «Челси». Её первая версия (Chelsea Hotel № 1) доступна только в концертных записях и бутлегах, а вторая (Chelsea Hotel № 2) вошла в альбом New Skin for the Old Ceremony 1974 года. Песня основана на реальных событиях: как-то вечером в лифте «Челси» встретились два одиночества — Коэн и Дженис Джоплин — и вскоре оказались в одной постели.

«Ты всё время повторяла, что предпочитаешь красивых мужчин, но сделаешь для меня исключение, — с горькой усмешкой тянул музыкант в сопровождении тихого гитарного перебора. — И, сжимая кулак за таких, как мы, за всех, кто придавлен идеалами красоты, ты говорила: „Ну и ладно: да, мы уродливы — зато у нас есть музыка!“» «А потом ты сбежала, не так ли?» — продолжал он в припеве, подразумевая не только то, что их связь осталась одноразовой, но и то, что в 1970 году Джоплин безвременно ушла из жизни, присоединившись к печально известному «клубу 27».

Однако и для Боба Дилана «Челси» был намоленным местом: именно здесь он работал над своей эпохальной пластинкой Blonde on Blonde в середине 1960-х. Спустя годы в песне Sara, посвящённой первой жене Саре Лоундс, Дилан вспоминал, как думал о ней, когда бессонными ночами в «Челси» писал текст песни Sad-Eyed Lady of the Lowlands.

Впрочем, параллельно поэт находился в отношениях с другой постоянной обитательницей гостиницы — моделью и светской львицей Эди Седжвик, принадлежавшей к кругу звезды поп-арта художника Энди Уорхола и его арт-студии «Фабрика». Как-то раз Седжвик — прожившая, как и Джоплин, совсем недолгую, но яркую жизнь — чуть не спалила весь отель, когда отключилась у себя в номере, забыв погасить свечи. О ней и о других выпускницах «Фабрики», тусовавшихся с утра до ночи в «Челси», Уорхол снял фильм «Девушки из „Челси“»; правда, сцены с Седжвик пришлось вырезать из финального монтажа по контрактным соображениям.

Найти и посмотреть трёхчасовую картину Уорхола не так легко — зато ничего не стоит послушать песню Chelsea Girls самой музыкальной из уорхоловских старлеток, певицы Нико (урождённой Кристы Пэффген). Сочинённая для неё музыкантами The Velvet Underground композиция за семь с половиной минут предлагает слушателю своего рода виртуальный тур по «Челси»: вот комната 506 (там может и стошнить), а вот — 115 (тут живут БДСМ-королевы). Если в 1950-е отель был излюбленным пристанищем писателей-битников, то в 1960-е и далее логичным образом превратился в место силы рок-тусовки.

«За столиком слева заседала со своими музыкантами Дженис Джоплин, — описывала Патти Смит типичный вечер в ресторане „Эль-Кихоте“, в который из лобби отеля вела отдельная дверь. — Справа, в дальнем углу, сидели Грейс Слик и весь состав Jefferson Airplane, а также ребята из Country Joe & the Fish. За крайним столиком, лицом к двери, — Джими Хендрикс с какой-то блондинкой». В какой-то момент Патти сообразила, что делают в «Эль-Кихоте» все эти люди: они приехали на «Вудсток» — легендарный рок-фестиваль, состоявшийся в 1969 году примерно в 150 километрах от Нью-Йорка. Поначалу это не пришло ей в голову: «Я так погрузилась в свойственную „Челси“ атмосферу амнезии, что даже не слыхала о фестивале, не знала, что он значил для всех остальных».

Несмотря на то что в «Челси» регулярно тусовались все контркультурные герои 1960-х, вайб этого места в самом деле мало напоминал утопию «детей цветов». Характерно, что песня Chelsea Girls Нико, как и Chelsea Hotel № 2 Леонарда Коэна, весьма меланхолична по звучанию. Певица артикулирует текст своим низким, спокойным, характерно безэмоциональным голосом, в аккомпанементе преобладает камерная струнная группа и нежный минор флейты. «Вот они идут, смотри, как они бегут, девушки из „Челси“», — поёт Нико в припеве, её вокал вместе со струнными описывает пленительную нисходящую фигуру. Это не звучит как панегирик модникам и модницам из уорхоловского антуража — скорее уж как предвестье того, что большинству из них суждено плохо кончить.

И да, отель «Челси» — это не только место счастья и свободы, но и пространство, в котором нередко разворачивались трагические события. Ещё в 1953-м в своём номере скончался валлийский «проклятый поэт» Дилан Томас — утверждалось, что перед смертью он залил в себя нечеловеческую дозу неразбавленного виски. Спустя полтора десятка лет покончил с собой другой знаменитый постоялец «Челси», писатель Чарльз Джексон, автор романа «Потерянный уик-энд». В 1978 году кровь обагрила комнату, которую снимали Сид Вишес из The Sex Pistols и его девушка Нэнси Спанджен. О событиях той ночи 12 октября до сих пор ведутся ожесточённые споры: кто убил Нэнси — Сид, находившийся в те дни в состоянии почти постоянного наркотического ступора, или другой человек? Музыканту были предъявлены обвинения в тяжком преступлении, однако он и сам не дожил до судебного процесса, скончавшись в феврале 1979-го от передозировки.

Возможно, именно это событие, поместившее отель «Челси» на передовицы криминальной хроники и привлёкшее к нему внимание жёлтой прессы, стало переломным в истории гостиницы. Под управлением неизменного Стэнли Барда гостиница и впредь оставалась хабом для творческих личностей и безнадёжных джанки (эти два множества, как известно, нередко пересекаются). Но сам воздух в «Челси», по воспоминаниям очевидцев, неуловимо, но безвозвратно изменился. Если представление об атмосфере отеля в 1960-е способны дать воспоминания Патти Смит, то его образ в 1980-е и 1990-е годы ярче всего демонстрирует другая книга мемуаров — сочинение панк-рокера Ди Ди Рамона из группы Ramones с говорящим названием Chelsea Horror Hotel. В нём главному герою, остановившемуся в «Челси», являются призраки покойных панк-музыкантов — в том числе Сида и Нэнси, — в то время как он сам отчаянно пытается раздобыть очередную дозу.

В 2007 году, вопреки протестам, Барда отстранили от управления отелем, которое он осуществлял на протяжении 43 лет. С тех пор у «Челси» неоднократно менялись владельцы — большинство из них стремилось коммерциализировать предприятие и очистить бренд от противоречивой репутации. Впрочем, само место словно бы сопротивлялось далекоидущим планам бизнесменов от гостиничного дела; в числе прочего им приходилось тратить время и деньги на судебные тяжбы с постояльцами, с которыми Стэнли Бард по доброте душевной договорился о пожизненном проживании.

В 2012-м Джим Георгиу, ранее живший в том же номере, что и Боб Дилан, увидел, как из отеля выносят массивные двери — характерную деталь его интерьера наряду с живописной лестницей со стальными перилами, соединяющей друг с другом все двенадцать этажей здания. Георгиу, в прошлом — тренер по единоборствам и не слишком удачливый стартапер, был выселен из «Челси» в 2011 году после того, как влез в долги по оплате; толерантная эпоха Стэнли Барда к тому времени завершилась, и неплательщикам в «Челси» быстро указывали на дверь. Впрочем, идти Джиму было некуда, и он превратился в бездомного, ночуя с верным псом Тедди на лавочке неподалёку от отеля, а днём приторговывая виниловыми пластинками прямо на тротуаре. Осознав ценность отеля «Челси» (на этот раз — в буквальном смысле), Георгиу договорился с приятелем, водившим грузовик, и вывез из гостиничных номеров более 50 дверей в безопасное место. Спустя шесть лет они были проданы с аукциона «Гернси» за баснословные суммы — так, за дверь из комнаты Дилана (и Джима Георгиу) неизвестный покупатель заплатил сто тысяч долларов.

Сегодня ситуация с отелем «Челси» стабилизировалась. В 2022 году после длительной реновации гостиница вновь открылась для постояльцев — и даже ресторан «Эль-Кихоте» по-прежнему исправно функционирует. На стенах «Челси» вновь висят работы из коллекции, скопившейся за долгие годы в его запасниках; более того, собрание и сегодня продолжает регулярно пополняться. Отель не педалирует собственную бурную историю: мемориальная доска Дилана Томаса — одна из немногих висящих непосредственно в здании; о том, в каких комнатах жили Леонард Коэн, Дженис Джоплин или Сид и Нэнси, приходится узнавать в сторонних источниках. О «Челси» по-прежнему пишут книги: в 2016 году вышел роман Trying to Float 17-летней писательницы Николайи Рипс, росшей в отеле на протяжении первых полутора десятилетий XXI века.

Правда, сегодняшний «Челси» — это премиум-отель. Самый дешёвый номер в нём обойдётся в 500 долларов за ночь — тогда как Патти Смит в 1960-е платила за их комнатку с Робертом Мэпплторпом всего 55 долларов в неделю. О том, можно ли, как когда-то, обменять право переночевать в «Челси» на фотографию, живописное полотно или сборник стихов, на сайте гостиницы не сообщается.